Юролы-благопожелания являются одним из древнейших жанров бурятского фольклора. Юролы связаны с верой древнего человека в магическую силу слова, дополняющего и закрепляющего разные формы обрядовых действий. К юролам примыкают харалы (проклятия), которые сопровождали обряды противодействия злым силам2.
Буряты-шаманисты верили, что обрядовые действия и сопровождающая их поэзия могут умилостивить природу, облегчить жизнь и содействовать продолжению рода. Об этом говорит содержание каждого обряда, каждого поэтического текста, сопровождающего его, в том числе юрола или харала. Приведу несколько примеров:
ПРИМЕР 1 Для обеспечения хозяйственного и семейного благополучия буряты-шаманисты совершали частное, семейное жертвоприношение хозяину огня Сахяадай-нойону и его жене Сахала-хатун (гал гуламтайн тайлга).
Этот обряд чаще всего совершался не шаманом-профессионалом, а рядовым улусником найжа, т.е. человеком, живущим с первой женой и сохранившим всех детей. По мнению верующих, тот, у кого умерла жена или умирали дети, не мог принести счастья в дом, где проводился обряд.
Хоймор биидэн хутаг огогты, Хоёр биидэн зол огогты Гуламта дуурсэ хубууни hулдэ, Гурьба дуурсэ адhани hулдэ заяагты. |
На северную сторону4 радость дайте, Обеим сторонам счастье5 дайте. До наполнения очага hулдэ на мальчиков До наполнения ложбины hулдэ на скот предназначьте |
Хоймор биидээ хутагтай байгаарайт, |
Имейте радость на северной стороне (юрты), |
Гуламта дуурсэ хубууни hулдэ байг, Гурьба дуурсэ адhани hулдэ байг. |
Пусть будут души мальчиков на полный очаг, Пусть будут души скота на полную ложбину. |
Дурдаhантнай дун саган болог, Хэлэhэнтнай хэтэ саган болог. |
Упомянутое вами да будет, как раковина, светлым, Сказанное вами да будет вечно светлым. |
hанhантнай hайхан байг, |
Задуманное вами да будет прекрасным. Стремление ваше да будет удачным. Сказанное мной пусть всегда, будет Благословением старика Сахяадайя. |
Здесь видим: 1) юрол-обращение к божеству, выражающий устами найжи просьбу хозяина; 2) созданные из него же два юрола-благословения хозяину дома и 3) два юрола, выражающие желание присутствующего и найжи получить просимое. Все они повторяют и закрепляют обряд-просьбу.
ПРИМЕР 2 В завершение коллективного жертвоприношения всем родом или улусом хозяину земли и воды (газар, уhанай тайлга) без шамана-профессионала совершается обряд даланга хурылха: участники тайлгана, получив свою долю жертвенного мяса (даланга), обращаются к божеству с призыванием7.
Даашабой даланга, |
Неподнимаемая даланга Непереходимая трудность! Кряжи земли призываем, Житницу мира призываем. Светлую воду Текущей реки призываем. Сок растущей травы призываем. Народ (улуcа) здравия просит, Люди (улуса) счастья просят, Чтобы быть богатыми лошадьми, Чтобы быть счастливыми внуками. Чтобы зэлэ8 стала длиннее. Чтобы прав стало больше, Хозяин земли Дайгал-саган-нойон, Байгал-саган-хатун, Хозяин мира Делhете-саган-нойон, Дэлэнтэ-саган-хатун! |
Из этого призыва отдельные места произносятся как благопожелания. Например, как самостоятельные благопожелания произносятся следующие слова:
а) Адуутай баян болооройт, |
Будьте богаты лошадьми, Будьте богаты внуками. Пусть длиннее будет ваша зэлэ. Пусть больше будет у вас прав. |
Эти юролы произносились для того, чтобы закрепить обряд, долженствующий дать здоровье, потомство, богатство.
ПРИМЕР 3
Юролы, обращенные к Хан-Хургай-нойону — покровителю детей9. Он «делает» их кожу «толстой», а душу «крепкой».
Арhан бэеиин зузаан
болгопон,
Амин бэеиин бехе болгоhон.
При жертвоприношении этому божеству произносят такое благопожелание:
Ахантаа дуун болог,
Дуунтээ ахан болог.
Пусть старшим братьям будет
младшим,
А младшим братьям—
старшим.
Здесь речь идет о мальчиках. Желательно, чтобы в семье было больше мальчиков, чем девочек. Мальчики остаются в доме отца продолжать его род, а девочки уйдут в чужой род, к мужу.
Хан-Хургай-нойону приносят жертву и от девочек.
ПРИМЕР 4
При свадьбе невеста совершает, наряду с другими, обряд поклонения прародителю бурят Буха-нойону, онгонам и хозяину огня в доме мужа10.
Для совершения этих обрядов в вал колеса всаживается свежесрубленная береза (шэрээ), к ней прислоняется жердь из ограды, на конце которой прикреплен ящик с онгонами (хетхе онгон), а ниже висит женская национальная шуба (хормойтой дэгэл). Вблизи разводится огонь. В котлах варится мясо жертвенного животного.
У юго-западного угла юрты кладут на землю дверь от юрты или от амбара. На дверь стелют белый войлок, на котором садится лицом к онгонам старик-благословитель (орооршо обгон). Рядом с ним у березовых веток, воткнутых в землю (туургэ), прямо на земле сидят улусные старики и пьют из туезков водку.
Мимо старика-благословителя проходит невеста, которая и совершает обряд поклонения. У невесты лицо закрыто белой марлей с отверстием для глаз, палец завязан марлевой лентой, концы которой держит жених. Рядом с ними идет эхэ (мать) — женщина-наставница невесты и сверстники бракосочетающихся. Идущие держат над головой за четыре конца большой платок.
После совершения первого круга вокруг юрты (круг делается по ходу солнца) идущие останавливаются перед стариком-благословителем, который произносит благословение, связанное с именем Буха-нойона — прародителя бурят11.
Баруулама Удай монгон тэньерhээ Утха татажа бууhан. Хохо монгон тэньерhээ Хуй татажа бууhан. Хужэ ехэ нюргаараа Oндoр тэньериие зуржа Гэгээ гаргажа бууhан. Хoлoр ехэ туруугаараа Oргoн дэлхэй духажа Харгуй гаргажа бууhан. hарайма ехэ эбрээрээ Сoмбoл уулайе олижо Хoтoл гаргажа бууhан. hанжама ехэ бойногоороо hoн далайда ойможо Олом гаргажа бууhан. Сагаан oлhoн хoлбooлгoтo, Сагдуул модон шoргooлгoтo, Хонгор дубуун холбоолгото Хуhан модон шoргooлгoтo Буряад хуундэ заяабари, Булгад хуундэ туухэ Буха-нойон-баабайн Бойног дорон шурган ерээрэй, Будан-хатаниибиин Уумай дорон шурган ерээрэй. От западных тэнгриев удай монгон |
Родство проводя, спустившийся От тэнгриев хoхo мoнгoн, Пуповину проводя, спустившийся. Сплошным большим хребтом Высокое небо чертя, Свет проводя, спустившийся. Большими, массивными копытами На широкую землю ступая, Дорогу проводя, спустившийся. Большими развилистыми рогами Роя гору Сoмбoл, Увалы проводя, спустившийся. Обвислым большим войлом Купаясь в молочном море, Брод проводя, спустившийся. На белом песке лежавший, О молодое дерево чесавшийся На любимом пригорке лежавший, О березовое дерево чесавшийся Бурятского племени создатель, Булагатского племени предшественник, Отец Буха-нойон, Под его войлом пробираясь. приди. Матерь Будан-хатун, Под ее чревом пробираясь, приди. |
В заключение юрола старики, сидящие рядом с благословителем, говорят «Ээн болог!» (Да будет так!). Невеста со своим окружением идет делать второй круг. После совершения второго круга она слышит благословение, связанное с группой онгонов, куда входят и небесные.
Ошорой сагаан бурхайе Оройдоо хурылжа ерээрэй. Олон сагаан адhани Эжэн болжо ерээрэй. Майдриин сагаан бурхайе Магнайдаа хурылжа ерээрэй. Мянган сагаан адhани Эжэн болжо hyyгаарай. Хаатайтандан моргожо Хайриин абжа ерээрэй. Хамаг зондон моргожо. Ороор абжа ерээрэй Уусайтандан моргожо Ороор абжа ерээрэй. Улад зондон моргожо Баяр абша ерээрэй |
Приди, призвав на макушку Белого бога Очира12. Приди, становясь хозяйкой Многочисленного белого скота. Приди, призвав на лоб себе Белого бога Майдара12. Живи, будучи хозяйкой Тысячи белого скота. Приди, молясь Хаатайтанам13, Беря от них их милость Приди, молясь его14 народу. Беря от него15 благословение. Приди, молясь уусайтанам, Беря от них благословение. Приди, молясь его народу, Беря от него радость. |
Опять раздается закрепляющее «Ээн болог!», и невеста с окружающими идет делать третий круг. В третий раз ей произносят следующее благословение:
Нартай голи этиндэ Найман хантай булгаапан, Найман талhаа намаатай Хагдархабой монхо байтаагай. Дорбон талпаа тулгатай, Дорбон галаби дуурсэрэ Умхирхэбой монхо байтагай. Хоймороороо дуурэн хубуутэй, Хоёр биидээ золтой байтагай. Хонжэлоороо дуурэн хубуутэй, Хурьеээрээ дуурэн адhатай байтагай. Минаа барьха хубууни hулдэ, Hooho ээрхэ басгани hулдэ байтагай. Урга барьха хубууни hулдэ, Уута оёхо басгани hулдэ байтагай. |
В устье солнечной долины С восемью стенами юрта, С восьми сторон листья Да не увядают вечно, С четырех сторон столбы, До конца четырех периодов Да не гниют вечно. Да будет счастье для обоих И детей полная юрта. Да будет полное одеяло детей И полная ограда скота. Да будет счастье на мальчиков, чтоб кнут держать, И счастье на девочек, чтоб шерсть прясть. Да будет счастье на мальчика, чтоб аркан держать, И счастье на девочку, чтоб переметы шить. |
За этим произносится «Ээн болог!», и невесту ведут в юрту. В юрте специального благословителя нет, ее благословляют, кто как может. Здесь она совершает обряд бросания сала в грудь свекра и обряд поклонения хозяину огня. Здесь же она принимает байлгуур — подарки от родных мужа, а также от присутствующих. На этом свадебные обряды еще не кончаются, но продолжение их описания в нашу задачу не входит.
Заключение брака — важный хозяйственный акт, приносящий в семью работницу и продолжательницу рода. Счастье семьи в том, чтобы иметь «полное одеяло детей», иметь «счастье на обе стороны». Поэтому невеста должна была прийти в дом мужа, как бы осененная войлом прародителя Буха-нойона и чревом матери Будан-хатуны, дарующим молодым плодовитость.
У восточных бурят, принявших ламаизм, юролы в основном сохранили свою языческую основу. Ламаизм оказал какое-то влияние на фольклор, но вытравить языческое не сумел.
Вот примеры:
1) Унашагуй сэргэтэй боло,
Унтаршагуй гуламтатай Боло16.
2) Тэнгэридээ мургэ,
Тэгшэ жарга.
Бурхандаа мургэ,
Буянтай жарга.
Непадающую коновязь имей,
Негаснущий очаг имей.
Небожителю молись —
Будь счастлив во всем.
Богу молись —
Будь счастлив заслуженно.
В первом мы видим те же образы, что и у западных бурят: непадающая коновязь, негаснущий очаг — символы хозяйственного и семейного благополучия. Во втором видим тот же культ тэнгриев, поклонение которым приносит молящемуся заслуженное блаженство.
Думается, что ламаизм не оказал всепоглощающего влияния на фольклор и в Монголии, и в Бурятии.
Д. Банзаров, изучавший «черную веру» у монголов, писал, что «народ долго не мог отвыкнуть от старинных понятий, так что проповедники буддизма... не старались истребить вдруг шаманские понятия и обряды. Таким образом, многие из них из шаманства перешли в буддизм несколько измененными, сообразно с духом последнего»17. До наших дней дошло много таких произведений, которые «из шаманства перешли в буддизм несколько измененными». Это касается песен, загадок, пословиц, юролов и других жанров монгольского фольклора. Приведу здесь один юрол:
Дзургаан дзуил хамаг амитан Дзоблонгоосоо салае. Арбан найман тамын амитан Андалгуй сайн болое. Аба эджиидээ турсэн хумуун Энгэр Хангай бэлчээртэ Бата бэхи урхотэй бол, Хумууны сайны гэртээ оруул, |
Живые существа шести видов Пусть избавятся от страданий. Существа восемнадцати отделений ада Пусть будут счастливы непременно. Дети своих родителей На восточной стороне Хангая Крепкое, надежное жилище строй, Лучших людей в дом вводи. |
Юрол, по-видимому, сопровождал свадебный обряд и должен был обеспечить молодым счастье. В нем мы видим и приверженность монгола родному очагу, и почитание отца и матери, которые взрастили его, именем и благословением которых он живет, и его заботу о здоровье и долголетии, о материальном благополучии и семейном счастье.
Монгол в своем юроле заботится о том, о чем заботился и бурят-шаманист. У него и величайшее почтение к родителям, составляющее основу добродетели. Для него священны и неприкосновенны все учреждения его рода-племени, которые «даны от природы высшей властью». Идеалом для него является личное здоровье, потомство и материальное благополучие, выражающиеся в исправной юрте, в большом количестве скота, в хорошем коне. Он, как и бурят-шаманист, сопровождая свои обряды юролом, верит в магическую силу слова.
По форме монгольский юрол представляет собой большое произведение, в котором сочетаются двух-трехстишные юролы с песней-юролом, состоящей из двух куплетов, по четыре стиха в каждом. В юроле высказывается призыв, повеление, благословение.
Так, стихи 7-14 представляют песню-юрол. Кроме того, в юроле различаются маленькие юролы:
а) Абын хэлсэн ухаан бол,
Эджиин хэлеэн юрел бол.
б) Хумууны сайны гэртээ оруул,
Хулугнэй сайны гадзаагаан уя.
в) Абын алдараар нэрынь аб,
Эджиин унэреер уриинь аб.
Таковы же бурятские юролы. Из трех вышеприведенных западно-бурятских свадебных юролов второй по форме является лирико-бытовой песней, выражающей благопожелание, благословение. Третий, как и монгольский, распадается на ряд небольших, самостоятельных.
а) хоймороороо дуурэн хубуутэй,
Хоёр биидээ золтой байтагай.
б) Хoнжoлooрoo дуурэн хубуутэй,
Хурьеээрээ дуурэн адhатай байтагай.
в) Минаа барьха хубууни hулдэ,
Hooho ээрхэ басгани hулдэ байтагай.
г) Урга барьха хубууни hулдэ,
Уута оёхо басгани hулдэ байтагай.
Начальные семь стихов произведения составляют пятый небольшой юрол, который может употребляться самостоятельно.
Первый из трех свадебных юролов без последних слов благопожелания («Бойног дорон шурган ерээрэй», «Уумай дорон шурган ерээрэй»
— «Под войлом пробираясь, приди», «Под чревом пробираясь, приди») является шаманским призыванием, часто употребляющимся при обрядах жертвоприношения. В начале призывания обязательно упоминаются хаты и Буха-нойон, как старшие представители небожителей, покровительствующие людям.
Третий из этих свадебных юролов также является шаманским призыванием. Он употребляется при жертвоприношении тому же Сахяадай-нойону. В первом семистишии глагол употребляется не в повелительном наклонении (байтагай), а в изъявительном (байна). Дальше идет так:
Минаа барьха хубууни hулдэ хурылбаб. Hooho ээрхэ басагани hулдэ хурылбаб. Урга барьха хубууни hулдэ хурылбаб, Уута оёхо басгани hулдэ хурылбаб. |
Кнут держать мальчика душу призвал. Шерсть прясть девочки душу призвал. Аркан держать мальчика душу призвал, Переметы шить девочки душу призвал. |
Это слова найжи, который приносит жертву от имени хозяина юрты и просит у бога семейного и материального благополучия.
Художественная форма юролов многообразна. Среди них встречаются и монострофические произведения, состоящие из двух-четырех строк, и полистрофические произведения, состоящие иногда из десятков строк. В них мы находим лирико-бытовые песни, шаманские призывания.
Маленькие двух-трехстрочные юролы, которые мы привыкли относить к произведениям афористической поэзии22, зачастую являются кусками большого произведения-юрола, а эти произведения-юролы по своей форме имеют много общих черт с шаманскими призываниями, только обращены они к человеку, а не к божествам. В этом нас убеждают приведенные примеры из обрядовой поэзии.
Возможно, что юролы были созданы из произведений обрядовой поэзии, или создавались параллельно с последними и также сопровождали и закрепляли обряды жертвоприношения добрым божествам. Иногда юрол закрепляется другим юролом, как это у нас было со свадебными.
Песни-юролы возникли, вероятно, неодновременно, но имели то же назначение, что и юролы. Песни-юролы с обрядовой поэзией связаны менее тесно, чем юролы.
До сих пор здесь речь шла о генезисе юролов, об их близком родстве с обрядовой поэзией. Следует здесь же сказать, что юролы постепенно отрывались от обрядов и обретали самостоятельную жизнь, образуя один из жанров бурятского или монгольского устного народного творчества.
Многие юролы стали употребляться вне обрядов, больше в знак учтивости и доброжелательства. Их, например, произносили гости хозяевам, хозяева гостям, старшие младшим, знакомые знакомым. Так постепенно забывалась связь юролов с обрядовой поэзией, с магией.
О приобрядовой жизни юролов говорил и Д. Банзаров. Он пишет, что монголы после обрядов жертвоприношения, просящих «о плодородии земли, о здравии», «съезжаются в юрту к главе поколения или другому лицу» и пируют. И «каждый гость, выпивая вино, должен высказать приличное желание счастья хозяину (ирол)»23.
По образцу старых юролов стали создаваться новые, уже не связанные или мало связанные с верой в магическую силу слова. С дальнейшим развитием хозяйственной, культурной жизни народа соответственно углублялась и изменялась тематика юролов. Юролы, созданные в советские годы по традиционным формам, безусловно, не имеют связи ни с обрядами, ни с верой в магию.
Бурятские, а также монгольские традиционные юролы по своему происхождению являются произведениями обрядовой поэзии, которые при своем дальнейшем развитии постепенно теряли свое религиозное содержание. При их изучении обойти этот факт нельзя. Очевидна также связь юролов с песнями, особенно с обрядовыми.